Чечня. История и современность
Кого-то пугает даже само это слово. Мне же всегда было интересно посмотреть на эту «страшную» республику. Хотелось изучить проблему этого страха изнутри, немного углубиться в политику, разобраться в причинах возникновения конфликтов и оживить воспоминания о страшной чеченской войне.
Для этого надо было не просто приехать сюда, а непременно послушать местных жителей, их видение и отношение к тем событиям. И нам повезло, экскурсоводами были коренные жители Грозного, они без прикрас и искажения фактов поведали историю многострадального чеченского народа.
Во-первых, чеченский народ пережил геноцид. Операция «Чечевица» готовилась тщательно и секретно, и когда ночью 23 февраля 1944 года несколько десятков тысяч солдат и чекистов пожаловали в ничего не подозревавшие аулы, их жители были застигнуты врасплох.
Выселение с гор сопровождалось разрушением аулов, подрывом башен и мечетей, и, конечно же — убийствами людей. Спустив вайнахов (чеченцы и ингуши) с гор, их посадили, или вернее туго набили в теплушки и повезли на восток. Всего было депортировано почти полмиллиона человек, и при выселении, перевозке в нечеловеческих условиях и борьбе за выживание в морозной степи Казахстана погибло до четверти вайнахов. Лишь в 1958 году Хрущёв вернул им родину, но республику пересобрали в иных границах. А главное — вайнахи возвращались с запретом жить выше 1500 метров над уровнем моря — то есть, они перестали быть горцами! Чеченским селянам было трудно переучиваться из чабанов в землепашцев, а вернув их в ЧИАССР, Никита Сергеич не позаботился о создании там новых рабочих мест. Интеллигентный интернациональный Грозный, мозговой центр советский нефтехимии, окружало бедное и патриархальное село, выходцы из которого ездили по Союзу на вахты и шабашки. И — мечтали о мести за руины родовых аулов и безымянные могилки родных.
Как и всюду на просторах СССР, это прорвалось в Перестройку. С ноября 1990 года митинги сотрясали и Грозный. Идеологами этих митингов были поэт Зелимхан Яндарбиев и старейшины районов, на чью молодость выпали ужасы депортации. Вскоре с авиабазы под Тарту вернулся генерал стратегической авиации Джохар Дудаев по прозвищу Дуки. В июне 1991 года власть в республике взял Общенациональный конгресс Чеченского народа, а 1 ноября новоизбранный президент Дудаев провозгласил независимость Республики Нохчичой. В 1994 году Нохчичой стала Чеченской республикой Ичкерией. Ингушетия предпочла отделиться назад в Россию в 1992-м.
В наследство от СССР Чечня получила нефтепромыслы и явно избыточный для них комплекс нефтезаводов, совхозы, сады и плодородные поля. А ещё — арсеналы выведенной в 1992 году армии, из которых по республике тут же разошлись десятки тысяч стволов. Друг против друга чеченцы использовали их осторожно, так как кровная месть и круговая порука вайнахов не потеряли актуальности ни в те времена, ни сейчас. А вот за нечеченцев мстить было некому — и любой выход из дома, любая ночь могли для них стать последними. В терских станицах это перешло в этнические чистки — скорее стихийные, но сколько людей тогда были убиты, похищены, замучены в рабстве — теперь вряд ли кто-то может сказать. Счёт беженцев из Чечни шёл на 6-значные числа, но уехать было всё труднее — тут стали грабить поезда, вскоре переведённые на другие дороги. Вооружённая до зубов чеченская мафия распространялась по России. Чечня превратилась в хаб наркотрафика, работорговли, угона машин. В таких условиях вставали заводы, отменялся транспорт, засорялись канализации, и даже национальная валюта нахар (официально равная доллару) так и не пошла в оборот.
«При независимости» чеченцы может тогда и верили, что Дудаев ведёт их к свободе, на которой заживём. Но нациестроительство в Ичкерии шло не гладко. Гражданская война начала разгораться уже с момента Чеченской революции. Уже в марте 1992 года в Грозном провалился переворот, а весной 1993-го город был охвачен противостоянием Дудаева с парламентом, мэрией и конституционным судом. Дудаев ввёл прямое президентское правление, а подкрепил его отрядом боевиков, устроивших погром в зданиях оппозиции. Командовал теми боевиками чернобородый Шамиль Басаев. Террорист №1 был типичный неудачник: шабашил в волгоградском колхозе, вылетел из московского вуза в первый же год, а после нескольких попыток бизнеса уехал в Чечню от долгов, где и нашёл себя, взяв автомат в руки. В ноябре 1991 года Басаев захватил в Минеральных Водах самолёт. В 1992 Басаев с отрядом воевал в Карабахе против армян и в Абхазии против Грузии, вернувшись в Чечню уже матёрым полевым командиром. И тогда он стал «правой рукой» Дудаева.
Не подчинился Дуки лишь Надтеречный район, где собирал силы Временный совет ЧР во главе с Умаром Авторхановым. Осенью 1994 года «ополченцы» при поддержке российской авиации и военных дважды пытались взять Грозный, но на первый раз отступили сами, а на второй раз были наголову разбиты. И признав невозможность «наведения конституционного порядка» руками чеченцев, московские власти двинули на Кавказ войска.
Так началась Первая Чеченская война. Для чеченцев та война была отечественной: у них была мечта о независимой стране с большими запасами нефти. Селения превратились в подземные крепости под прикрытием жилых домов. Ну а российская армия в нескольких поколениях училась брать Берлин и добивать врага в его логовище. «Стреляете по своим!» — кричала русская женщина в известном репортаже, но армия просто не была к такому готова. Высокоточное оружие тогда только появлялось, да и современная тактика блокады города с коридором для беженцев ещё не прижилась в русских штабах. Первая Чеченская велась по принципам Второй Мировой — но только с гораздо более мощным оружием: к весне 1995 года Грозный напоминал даже не Сталинград, а Хиросиму.
Но боевики из города не столько ушли в леса, сколько затаились в его подвалах. Под военными горела земля, схваченные на блокпостах без разбора чеченцы редко возвращались из фильтрационных лагерей живыми, а жертвами зачисток стали сотни человек. Об этом мы знали из репортажей НТВ и «Коммерсанта»: Главным союзником Ичкерии были не аравийские шейхи и не западные спецслужбы, а российские же «независимые СМИ». Слова с экранов подкреплял террор: в июне 1995 года Басаев напал на Будённовск. В январе 1996 то же самое повторил Салман Радуев в дагестанском Кизляре. Но оба раза боевикам дали уйти безнаказанно. 21 апреля 1996 года Дудаев был убит ракетой с самолёта, наведённой по сигналу его спутникового телефона, но к тому времени хозяевами Чечни стали полевые командиры. Летом 1996 года они начали спускаться с гор, отбивая у «федералов» аул за аулом и к августу взяли Грозный. 31 августа Хасавюртские соглашения фактически признали независимость Чечни — Россия проиграла войну с одним из своих регионов.
Но какой ценой победили чеченцы? В республике не осталось ни единого целого дома, ни единого работающего предприятия, царили беззаконие и нищета. Основой экономики стали торговля оружием, палёным бензином, наркотиками и рабами. Националистов во главе с Асланом Масхадовым неуклонно теснили исламисты во главе с Басаевым. Выборы 1997 года выиграл Масхадов. Но здесь был «прав тот, у кого ружьё»: Масхадов боялся Басаева, и исламская Шура (Совет) быстро стала единственным реальным органом власти. Ичкерия столкнулась с ваххабизмом — радикальным течением ислама. Ваххабитом стал Басаев (приняв имя Абдаллах Шамиль абу-Идрис), а Кавказ наводнили террористы со всего мира — например «Чёрный араб» Хаттаб из Саудовской Аравии, прежде успевший повоевать с советской армией в Афганистане и за «вовчиков» на Таджикской гражданской войне.
Публичные порки и казни, рынки рабов и оружия среди обгорелых руин, дым кустарных нефтезаводов — такой была Чечня тех лет. Но главное — теперь вместо русских арабы учили чеченцев жить. При выборе «остаться собой в империи» или «раствориться в мусульманской глобализации» многим оказался ближе первый вариант. Верховный муфтий Ахмад Кадыров стал опорой русских войск в сентябре 1999 года против ваххабитов Хаттаба и Басаева. Вторая кампания оказалась даже кровавее первой (в том числе по потерям среди федеральных войск), но насколько иным был её эмоциональный фон. Уже не натиск империи на свободолюбивых горцев, а оборона мирной жизни от всклокоченных чертей.
Бои за Грозный опять развернулись к Новому году. К концу весны федеральные войска в тяжёлых боях заняли последние горные аулы, и армейская кампанию сменила партизанская война, дополненная самым жестоким и циничным в мировой истории терроризмом – московский «Норд-Ост» и осетинский Беслан.
Салман Радуев в 2000 году был схвачен. Хаттаб в 2002-м отравился ядом, подсыпанным в письмо. Масхадов в 2005-м попал в засаду под Толстой-Юртом, а в 2006 и на Басаева управа нашлась: тогда Шамиль получил из Грузии полный «Камаз» взрывчатки... с детонатором от ФСБ. Однако на переднем крае войны с терроризмом теперь стояли не срочники из Читы и Рязани, а — другие чеченцы: 9 мая 2004 года на грозненском стадионе был взорван Ахмат Кадыров. Пик террористической войны достался функционеру Алу Алханову, пока готовился к президентскому креслу сын Ахмата Рамзан.
В 2007 не стало и Ичкерии. 16 апреля в Чечне теперь называется День мира — в эту дату в 2009 году был снят режим КТО (контртеррористическая операция). Так закончился самый кровавый из постсоветских конфликтов: сколько жизней он унёс, власти то ли не смогли подсчитать, то ли засекретили — по оценкам, около 100 тысяч, из которых от 1/10 до ¼ пришлось на военных и столько же на боевиков, а остальными погибшими были мирные жители. О былом напоминают кладбища. Тонкие пики, иногда с флажками или флюгерами, стоят над могилами тех, кто погиб на войне с Россией.
Самих же следов войны в республике почти не осталось — единицы разрушенных зданий, да пара дорог. Московские архитекторы пророчили не менее 50 лет на восстановление Грозного. Вопреки этому, самый разрушенный город мира был не только отстроен за несколько лет, но и стал красивейшим из столиц Северного Кавказа.
Как это было…После окончания активной фазы Чеченской кампании столицу из Грозного предлагали перенести в Гудермес – настолько плохо все было в опаленном войной городе. Но отказаться от восстановления города значило в очередной раз сдаться на поле боя. И Ахмат Кадыров решил не искать легких путей. Сразу же встал вопрос: где найти деньги? Часть средств взяли из федерально-целевой программы, украсить город и навсегда вычеркнуть из памяти войну помогли меценаты. Действовать приходилось жестко, Кадыров сразу поставил условие: каждый чеченец обязан сделать вклад в восстановление города.
Первой в городе восстановили церковь Михаила Архангела — единственный в городе православный храм, основанный терскими казаками в 1890-е годы.
Нынешний проспект Путина, а когда-то – проспект Победы, стал первой восстановленной улицей в Грозном. Уже через четыре года после запуска программы исторический центр Чеченской столицы восстал из пепла: драмтеатр, школы, больницы и автомобильные дороги были отремонтированы в первую очередь.
Другим не менее примечательным зданием стала мечеть «Сердце Чечни», построенная в 2008 году. Её построили всего за 2,5 года. В мечети могут молиться одновременно более 10 тыс. чел. По вечерам здание сверкает и искрится, благодаря трем системам освещения, Минареты «Сердца Чечни» – самые высокие в России.
Известная по новостям, площадь Минутка долгое время оставалась просто гигантским пустырем с автокольцом. От её довоенного вида не осталось ничего, теперь на ней стоят многоэтажки — «ворота».
Ахмад Кадыров успел пробыть во главе Чечни, входящей в состав России, всего семь месяцев, до того как погиб от сработавшего взрывного устройства на стадионе в Грозном.
Путин назначил самого молодого министра Кадырова президентом в 2007 году, почти сразу же, как только его возраст позволил ему стать таковым. Разрушенный войной центр Грозного начали восстанавливать за два года до этого, но после назначения деньги из Москвы потекли потоком. Сейчас жители называют Грозный «маленьким Дубаем».
Подобно столице ОАЭ в 2011 году открылась первая очередь «Грозный-Сити» — комплекс высотных зданий на берегу реки Сунжа. Всего здесь построено семь высоток (40 этажей, 30 этажей, три 28-этажных и два 18-этажных). В них расположены дорогие квартиры, 5-звездночная гостиница, офисно-деловой центр, кафе под прозрачным куполом, подземные стоянки, вертолетная и смотровая площадки.
С 2016 года напротив «Грозный-Сити» по проекту авторов дубайской «Бурдж-Халифа» строится небоскрёб «Ахмат Тауэр» наподобие вайнахских башен, в котором будет 102 этажа и 425 метров.
Не только Грозный, но и типичный чеченский райцентр Аргун теперь может похвастаться: среди частного сектора на широкой площади стоят «Аргун-Сити» (квартал многоэтажек) и гигантская мечеть «Сердце матери».
В городе Шали ещё одна мечеть – самая большая в Европе, называется «Гордость мусульман». Отделка - белый мрамор с греческого острова Тассос. Впечатляет красота внутреннего убранства: белый мрамор и гипс, сусальное золото, на окнах витражи. Зал освещают люстры с кристаллами Swarovsky. На полу ковер площадью 8 тысяч квадратных метров и весом 36 тонн. Шалинская мечеть может вместить до 30 тысяч человек, а прилегающая территория — до 70 тысяч. У неё уникальная подсветка, которая меняется в зависимости от времени года и суток. Это невероятное архитектурное сооружение.
Если говорить о чеченских сёлах, то это добротные кирпичные дома, высокие заборы, безупречно чистые улицы. А газифицированы абсолютно все, даже самые дальние высокогорные аулы.
Вернемся в Грозный… Очень интересный объект — Аллея Славы и музей Ахмата Кадырова. Перед музеем установлен конный памятник Мовлиду Висаитову. В годы Великой Отечественной войны этот человек командовал 28 кавалерийским полком, который первым встретился с союзниками на Эльбе и удостоен звания Героя Советского Союза.
Снаружи это мемориал с Вечным огнем и военной техникой, внутри — и картинная галерея, и музей первого президента республики, и вообще всей республики в целом. Мемориальный комплекс был выстроен за 6 месяцев и открыт в мае 2010 года ко Дню Победы. Вход в музей и резная внушительная дверь сразу настраивают на серьезный лад. В дизайне помещений использовались уникальные и эксклюзивные материалы. Мрамор привезен из Испании, колонны из Марокко, люстра сделана иранскими мастерами. Она покрыта золотом 999-й пробы и весит около полутора тонн. На люстре более 750 лампочек. По периметру выгравировано знаменитое изречение Ахмата-Хаджи «Пусть восторжествует справедливость!». Потолок над люстрой в центральном фойе отделан новгородскими умельцами. Все выглядит очень торжественно и фундаментально.
Музей носит имя Ахмата-Хаджи Кадырова. Реконструированы разные периоды из жизнедеятельности этого человека. Личные вещи, награды, фото, воссозданный рабочий кабинет главы республики. Причем, за рассказом экскурсовода я увидела именно человека, а не правителя. Знавшие его люди вспоминают: « Ахмат-хаджи был человек очень уважаемый, он с почтением относился к старикам, выслушивал всех и всегда. С ним можно было говорить». То, что сейчас вокруг Ахмата Кадырова создается культ, им совершенно не нравится.
Но сын позаботился о том, что Ахмат – это уже не просто человек, это символ. В честь него называют все, что только возможно. Тысячи политиков и спортсменов во всем мире произносят с гордостью лозунг «Ахмат» — сила!
На плакатах, расклеенных по городу, изображено три человека: Путин и два Кадырова, отец и сын. Портреты... Они реально на каждом шагу. Кроме того, практически на каждом углу, на каждом более ли менее значимом административном здании надписи, типа: «Рамзан, спасибо за Грозный», «Рамзан — честь, мужество и патриотизм" и прочее. Такой культ личностей смущает, но такова историческая природа чеченского народа – почитать и боготворить родителей своих, кодекс чести и закон гор, мой дом — моя крепость и всепроникающий ислам. Солженицын говорил, что чеченцы – единственный народ, который жил всегда в своем микроклимате и не похож ни на какой другой народ. Действительно, в Чечне не покидает ощущение того, что тут все друг для друга свои. Каждый просто знает, что с любым прохожим у него наверняка есть общие знакомые, а может быть и дальняя родня. Маленький и замкнутый народ со своим батькой-атаманом.
Но единоличное лидерство в Чечне — результат не только национальных особенностей, но и политического решения, принятого много лет назад на федеральном уровне. Москва тогда оказалась перед выбором — либо стимулировать создание сложной системы сдержек и противовесов, либо сделать ставку на единоличного лидера, подкрепив его режим максимумом возможных ресурсов — финансовых, силовых, административных. В условиях, когда в России в целом выстраивалась жесткая вертикаль исполнительной власти, был сделан вполне естественный для такой ситуации выбор. Так республику возглавил Ахмат Кадыров, а после его гибели и недолгого переходного периода — его сын Рамзан. Такая схема была проще и удобнее — в ее рамках не надо тратить время на достижение трудных компромиссов и разруливание неизбежных конфликтов, а можно делегировать ответственность за республику одному доверенному человеку в рамках упомянутой выше вертикали. Другое дело, что, когда это решение принималось, вряд ли кто-то представлял себе, что в республике возникнет мини-культ, который принимает все более масштабные формы и опирается на вооруженные формирования, лишь условно подконтрольные Москве.
О том, что мир хрупок, напоминает обилие вооружённых людей — полицейских, росгвардейцев, военных, особенно заметных у больших дорог. К гостям они корректны, а вот местных могут изрядно тряхнуть в любой момент. Но именно благодаря этим бойцам в Грозном нам было спокойно. И совсем не страшно. Вопреки стереотипам о суровых горцах, этот народ жизнелюбивый, общительный и доброжелательный. За два дня, что мы были в Чечне, несколько человек не сговариваясь, нам сказали: «Спасибо, что вы к нам приехали».
Местные жители очень хотят сломать стереотип, о том, что Чечня — это горячая точка, зовут и приглашают в гости.
Хотя визуально было ощущение, что мы заграницей: хиджабы на женщинах, бороды у мужчин, не совсем привычная архитектура. И только русскоязычные надписи и рублевые ценники говорят о том, что мы в России. Порадовало то, что все говорят по-русски, хотя явный акцент здесь почти у всех.
Архитектура чеченской столицы забирает на себя львиную долю внимания туристов, Бесспорно, это так, однако остальная территория горной Чечни представляет собой скорее средневековый музей под открытым небом. Тут древние башенные города вайнахов и живописные расщелины гор. Горные цепи, главным образом, занимают южную часть Чечни, ближе к границе с Грузией. Они являются частью Кавказского хребта. Чеченские серпантины не сильно крутые. Горы Чечни — это субальпийские луга, где на чистейшем воздухе пасутся бараны и горные коровы.
Едем на юг республики в Веденский район до самого верхнего в долине села Харачой. Остановились у водопада «Девичья коса». Стекающие сверху потоки воды действительно похожи на косу девушки. У подножия водопада поставили памятник Зелимхану Харачоевскому – одному из известных абреков этих мест, чеченскому «Робин Гуду». Неуловимый горец остался в памяти людей как благородный разбойник, мстивший нечистым на руку царским чиновникам и помогающий обездоленным. Авторы создали композицию: Зелимхан присел на камень, чтобы испить родниковой воды и напоить любимого коня.
За селом густой лес неожиданно расступается, или вернее остаётся внизу, а горы, прежде невысокие и пологие, теперь всё выше и выше. Остановились, чтобы посмотреть на башню-новодел. За время двух чеченских войн большенство башен были уничтожены. Эту, декоративно-сторожевую возвели, как символ на природной горной стрелке.
После Харачоя дорога начинает резко набирать высоту и ведет через перевал Харами (2177 м) к озеру Казеной-Ам. Эту дорогу от Грозного до озера называют иногда Царской. Проложена она была в 1871 году к приезду Александра II, который, объезжая Кавказ, пожелал лично увидеть знаменитое «Голубое озеро». Реконструировали дорогу в 2015 году, решили развивать туристические объекты.
В Чечне не так много озер. Казеной-Ам — самое широкое и глубокое озеро Северного Кавказа укрылось в ладонях гор на высоте 1870 м над уровнем моря. Водоем появился после горного обвала, произошедшего еще в древние времена. Сдвинувшиеся пласты земли перегородили ущелье ниже места слияния горных рек. Хорсум и Каухи заполнили появившуюся котловину – так и появилось это озеро. Его максимальная глубина достигает 72 м. Если смотреть на озеро сверху, то по форме оно похоже на трехлистник.
Озеро очаровывает своим бирюзовым цветом. Просто захватывает дух от такого простора и красоты! Невероятно! Длина береговой линии — порядка 10 км, то есть за пару часов можно вокруг обойти пешком. По красоте местность возле озера называют «Кавказской Швейцарией». По берегу можно прокатиться на лошадях, взять в аренду лодку или прогуляться на катамаране, а вот купаться… — даже в разгар лета вода прогревается максимум до +18 градусов.
На берегу возведён спортивно-тренировочный комплекс, гостиница, домики для семей, предусмотрены разнообразные виды досуга. В зимний период вода в озере замерзает, открывая доступ рыбакам и любителям лыжного отдыха.
В горах вокруг Кезеной-Ама можно найти множество заброшенных поселений вайнахов — родовых средневековых городищ, характерных для чеченцев и ингушей. Башни (сторожевые, сигнальные и даже жилые) — главный элемент вайнахской архитектуры можно встретить практически в каждом горном селе.
Обратили внимание на террасы по склонам гор. Это примеры террасного земледелия. Сложно поверить, что они творение рук человеческих. Раньше горцы на них выращивали почти все, разные виды пшеницы, ячменя, бобовых. Сейчас подавляющая часть террас не используется, на них пасется скот и строятся дома.
Сохранилось несколько древних аулов. Самый известный — город стражников Хой: здесь сохранились руины с петроглифами XI века и боевые сигнальные башни. В переводе с чеченского "хой" означает «стража». Несколько сотен лет в этих местах жили люди, охранявшие пограничные территории. От древнего поселения, разрушенного во время войны, остались некоторые постройки, возведенные без раствора, фрагменты древних захоронений.
Хой расположился на высоте 1826 метров прямо над ущельем правого берега реки Ансалты. Сегодня аул получил статус историко-архитектурного комплекса, его постепенно восстанавливают, чтобы сделать центром притяжения туристов. Среди памятников сохранились две башни, мечеть и медресе. Остальное достроили, чтобы показать, как здесь всё было. За селом старинное мусульманское кладбище.
О традициях…они несколько отличаются от остального мусульманского мира.
Неожиданная черта — перфекционизм во внешности, особенно мужской. Даже у работяги или чабана тут будет свежая и выглаженная одежда, причёсанные волосы, постриженная борода и чистая машина.
Чеченки часто выглядят по всем канонам мусульманского дресс-кода, но чаще одеваются примерно как русские женщины в старом кино — в длинные платья и косынки. Мужчину в шортах тут не увидишь никогда, а простоволосую женщину – нередко.
При этом тут строго следят за невинностью. Есть тут и неофициальное многоженство (не через ЗАГС, а через
мечеть), Допускается иметь до 4-х жен, но при этом каждой их них надо построить отдельный дом и содержать её и детей. Похищение невест – это скорее ритуальное действо, а свадьбы более чем пышные, на 500-600 гостей. Насильно замуж здесь не выдают, только с обоюдного согласия. Трое детей в чеченской семье — это мало, лучше пятеро и больше. Примером служит Рамзан Кадыров, у которого 12 детей. Десть из них рождены в браке с единственной супругой Медни, и двое приемные. Детей здесь очень любят.
Неправильно считать, что чеченские женщины лишены прав. Напротив, мать, вырастившую достойных сына или дочь, считают равной своему мужу в принятии решений на семейных советах. Несмотря на главенствующую роль, мужчины (и даже глава дома) не могут вмешиваться в хозяйственные дела, которыми заведуют женщины.
У чеченцев почитание старших – буквально часть сознания. Детям с раннего возраста объясняют, что старшие члены семьи – неоспоримые лидеры, и ослушаться их нельзя ни в коем случае.
Один из самых давних чеченских обычаев – традиции гостеприимства. Этот народ много веков живёт в суровой горной местности, в старину это были труднопроходимые места, где каждый путник мог рассчитывать на пищу и кров.
В Чечне нет бомжей. Никогда родственники, даже самые дальние не оставят человека на улице.
Удивило и порадовало отношение к алкоголю. Его продают только в «Ленте» на окраине Грозного с 8 до 10 утра и только туристам, командировочным и воякам с базы Ханкала. Чеченцам продавать никто не запрещает — но если соплеменники узнают, то будет большой позор.
Чеченская кухня не столь разнообразна различными яствами как у примеру, грузинская или армянская. Вайнахская кулинария предполагает строгость в основных блюдах — их тут не более десяти. Зато все готовятся быстро, при минимуме продуктов, и, что называется, в любых условиях. Чеченцы ведь народ-воин. Потому все блюда должны шустро готовиться, быть вкусными и питательными. Так что тут все просто: чеченцы используют мясо (курицу, говядину, баранину), кукурузу, пшеницу, молочные продукты.
Самое главное чеченское блюдо, король местной кухни, жижиг-галнаш. В буквальном переводе с чеченского языка — мясо и галушки. Даже главный национальный вайнахский ресторан в Грозном на проспекте Путина так и именуется — Жижиг@Galnash.
Другое культовое чеченское блюдо — разумеется, чепалгаш. Знаменитые чеченские блинчики с начинкой из сыра или творога, обильно намазанные маслом, чтоб друг к другу не прилипали.
Еще одно вкуснейшее чеченские яство - хингалш. Тоже тонкие блинчики, только в качестве начинки — тыква или же сливочное масло. В чеченской кухне это скорее сладкий десерт.
Ещё популярны в Чечне шашлык-машлык, черемша и домашний сыр.
Чеченцы весьма гордятся своей незатейливой кухней. Чеченскую кулинарию можно считать рациональной, витаминизированной, максимально простой и достаточно мягкой. Ее цель – не перекормить едока, а придать ему сил и энергии.
Вот так мы познакомились с одной из республик Северного Кавказа. Узнали изнутри, чем живет гордый чеченский народ. Без сомнения, мирная жизнь в Чечне наладится так, что туристы по ней будут ездить, как по Алтаю.
Войну они вспоминают, конечно, с содроганием, но себя в ней не считают проигравшими. Возможно, у Кремля тут стратегия более долгая — приручив воинственный народ, его можно попробовать размягчить спокойной, размеренной, полной материальными благами жизнью. Тем более нации воинов легко перерождаются в нации торговцев — как евреи, армяне или татары...
У меня сложилось впечатление, что в идеальном мире чеченцы предпочли бы жить независимым народом, но явно не так, как в 1990-х. В нынешней России жить, мне кажется, они вполне согласны — и не потому, что очень её любят, а потому что лучше русских знают цену тому, что здесь есть.
